Здравствуйте Родион Романович!
Пишет Вам ученица десятого класса, прочитавшая одно из самых выдающихся произведений Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание».
Как и большинство героев романа, Вы социально отверженный человек, чья жизненная линия зашла в тупик, из которого практически нет выхода. Вы совершаете убийство старухи-процентщицы, чем подвергаете себя таким душевным мукам, что читать об этом больно. Я, конечно, понимаю, что Вы живёте в такой атмосфере, где выживают только бездуховные, безнравственные люди, а низы терпят несправедливость и бесправие. От этой суровой окружающей действительности в вашей голове сталкиваются две абсолютно противоречащие друг другу идеи: любви и помощи к людям и, в то же время презрения к ним. Неприятие всего окружающего привело вас к созданию просто ужасной, на мой взгляд, теории деления людей на «тварей дрожащих» и «право имеющих». Вы отнесли себя ко вторым, чем совершили ужаснейшую ошибку. Но, как могла родиться мысль, что во имя идеи, во имя справедливости, пролитие крови может быть оправданно и необходимо? Знайте, что зло, пускай даже по отношению к бесполезной и злой старухе, не может быть положено в основу благодеяния. Хотя знаете, я уверена, что более всего вы хотели ответить на заданный самому себе вопрос: «Тварь я дрожащая или право имею?», ведь вы не воспользовались награбленным, да и, согласитесь, другим от смерти старухи легче не стало. Вы пролили кровь, исходя из своего личного убеждения, а это, поверьте, вдвойне страшно, потому что открывается дорога для полного произвола. Но самое страшное в произошедшем с вами то, что совершив преступление, вы себя оправдываете и не испытываете чувство вины, говоря, что убили только бесполезную, гадкую и зловредную вошь, а потом и вовсе добавляете, что старушонку эту чёрт убил, а не вы. Вас волнует не старушонка, не Лизавета (про которую вы вспомнили хорошо если пару раз) а то, что вы «себя убили». Я не понимаю, как вы можете называть преступление «просто неловкостью» и рассматривать его, как нечто незначительное. Да, я осуждаю вас, Родион, и в то же время сочувствую. Совершённое вами безобразное деяние приводит вас к нравственной пытке. Вы замыкаетесь в себе, жизнь превращается в упорную и тяжёлую борьбу с самим собой. Внутри вас происходит нравственное падение, самоотрицание, саморазрушение. Это давит на вас, причиняя душевную боль. А знаете, почему это происходит? Да потому, что в вас с детства заложено столько хорошего и чистого, что, к счастью, может противостоять полной вашей адаптации к столь жуткой теории. Не верите? Вспомните сон перед убийством: бедную лошадь забивают до смерти, а вы, будучи ребёнком, пытаетесь её защитить, маленькими кулачонками набрасываясь на пьяных людей, и от негодования плачете. А ваше отношение к униженным и оскорблённым? Ведь вы жертвуете своими деньгами (заметьте не награбленными!), сами, сводя концы с концами, чтобы помочь семейству Мармеладовых, пьяненькой девочке на Сенной площади. Жаль только, что это изначально не смогло вас оградить от совершения преступления – социальные, психологические и мировоззренческие причины перевесили чашу весов. Но вам повезло, что на вашем пути встретилась Соня Мармеладова, чья любовь стала вам спасением. Она помогла вам примириться с собой. Вы правильно сделали, что всё-таки признались в убийстве, ибо каторга для вас не наказание, а спасение от душевных терзаний и единственный выход из тупика, в который вы сами себя завели. Поверьте, это справедливый итог вашего жестокого индивидуалистического протеста.
Я надеюсь, что вы действительно до конца осознали свою ошибку, и каторга, насколько это возможно, очистила вашу душу и совесть. Знайте, что жизнь даёт шанс даже оступившемуся, но непременно раскаявшемуся человеку рассчитывать на прощение. Надеюсь, что ваше будущее - прямо противоположно прошлому, и счастье, духовное и социальное благополучие непременно встретят вас там.